(no subject)
Имя этой организации случайно попадалось, цели её неясны; имена подписавших не говорят ничего; в комментах просят разъяснить выражение «false narratives».
Сумасшествие ширится.
By logging in to LiveJournal using a third-party service you accept LiveJournal's User agreement
Вышла на почту отправить бандероль. Провела в очереди полтора часа, на улице. Запускают внутрь по одному человеку к окошку, и всего окошек три. Потом зашла в продуктовый. Дома пришло смс: предупреждение об административной и уголовной ответственности за нарушение режима самоизоляции. — О нас заботятся (или следят — кому как нравится).
Потомки Вильгельма II Гогенцоллерна, императора и прусского короля, требуют от германского правительства вернуть утраченное во время I и II мировых войн: tens of thousands of paintings, sculptures, coins, books and furniture, находящихся в замках и музеях на территории Бранденбурга. Переговоры ведутся уже несколько дней.
Надо думать, Калининград на очереди.
Что-то в этом есть от понятия «беспредел».
Поломали копья о никогда не существовавшую/неправильно понимаемую поговорку «de mortibis aut bene aut nihil». Обернулось всё по Коко Шанель: мне плевать, что вы обо мне думаете, я о вас вообще не думаю. А почему? А потому что надо видеть в каждом/во всех индивидуальное, а не подменять картинку якобы принципами.
У меня есть одно воспоминание о покойнице. В начале 1990-х годов зашла в один дом по какому-то делу и пришлось задержаться: хозяева смотрели телевизор. Шла передача, построенная на сопоставлении разных советских людей, проживших жизнь по-разному: дети Чапаева, дочь и сын, и Алексеева. Впервые услышала имя, запомнила. Задумка передачи была простая, наверняка, у сочинителей передачи были понятно какие симпатии. Но получившееся обернулось иным впечатлением, и сильным. Интеллигентная (terminus technicus) старушка с хвостиком сидела на стуле на нейтральном воне и рассказывала (да, что-то правозащитное), старички Чапаевы перебирали фотографии и что-то вспоминали. Так вот она рядом этими старичками выглядела хабалкой, с базара, ниоткуда и непонятно зачем, а старички—аристократами. В том самом историческом смысле своегоterminus technicus: люди, которые знают свое происхождение, чем занимаются и и ради чего. Кажется, не должно было случиться такого разительного столкновения, люди что-то сами рассказывали, не было посторонних кадров и лиц. Сейчас мне уже трудно подобрать слова для более точного описания, могу только сказать, что этот опыт более не повторялся: такой силы противостояния хайла и высокой речи встретить больше не пришлось.